Кой - Снова в школу и иже с ним[СИ]

— Слушай, клянусь — если что–то тебе будет непонятным, я все объясню, ладно?

Себастиан фыркнул и покачал головой, но спорить перестал.

Мы зашли в магазинчик с животными, полюбовались на разнообразных сов, змей, котов… В моей голове крутилась шальная мысль прикупить какого–нибудь карманного василиска, тихого и опасного, как сотня крупных… Жаль, таких не существует в природе. Себастиан же обращал куда больше внимания на усатых–хвостатых пушистых тиранов, и явно решил в будущем приобрести себе котенка в домашние питомцы. Особенно ему приглянулся наш темно–стальной вислоухий соотечественник с умным взглядом светло–рыжих глаз. Полагаю, одним из важнейших побудителей такой преданной симпатии стало знакомство — паршивец привлек к себе внимание, когда зацепил своей когтистой лапой мою ногу. До крови процарапал, гаденыш… Они с Себастианом почти сразу полюбили друг друга, как вы понимаете. Пока малыш играл с котенком, я смог втихую условиться с продавцом насчет того, чтобы попридержать британца. Думаю, мне удастся уговорить родителей на появление нового жителя в доме. Я уже продумывал аргументы, пока самым лучшим было мстительно–довольное «Домашние животные украшают нашу жизнь! А в трудную минуту — стол…», но я не останавливался. Котенок, наверно, что–то почувствовал, поскольку на прощание мне досталось еще одно украшение — теперь на запястье, и подозрительный взгляд в спину.

А потом произошло событие, предопределившее весь оставшийся вечер.

Себастиан скептически оглядел толпу ребят, собравшуюся возле витрины магазина «Все для квиддича», и презрительно хмыкнул.

— Не любишь квиддич?

— Глупое, бессмысленное и бесполезное времяпровождение для идиотов. Такое же идиотское изобретение, как и метлы.

— Это ты зря, — ревниво ответил я и потащил его прямиком в лавку.

Я провел парня по всему магазину, уделив внимание едва ли не каждой единице товара. Мимоходом проехался по снитчу и ловцам, упомянув их искусственное появление в игре. Рассказал про самые известные финты, благо, в магазине был целый памятный стенд с иллюстрациями, не забыл и описать обстоятельства появления оных. Рассказал и про знаменитый снитч, который команды не могли найти полгода — и не нашли до сих пор.

Мало–помалу недовольно–ироничное выражение уходило из глаз малявки, Себастиан даже начал коситься на полетный инвентарь с интересом.

— Надо же, я и не знал, что ты ярый квиддичный фанат, — сказал он в конце импровизированной экскурсии.

— Станешь тут фанатом, — фыркнул я в ответ. — Хотя ты немного неправ. Я не фанат команд или лиги — мне просто нравится сам спорт… и играть, особенно если без ловцов, — я пожал плечами.

— То есть играть, но не наблюдать? — уточнил Себастиан.

— О-о нет, — протянул я, — не всегда. Например, я с большим удовольствием поприсутствовал бы на игре Франция — Испания в семьсот девяносто третьем… Самый знатный матч! Испания была аутсайдером в группе, чтобы пройти в следующий раунд, ей кровь из носу нужна была победа, причем с отрывом не меньше чем в сорок очков. Франция же была на первом месте, ее, в принципе, устраивал даже несерьезный проигрыш. На турнире возникли какие–то организационные проблемы, так что на той игре отсутствовал снитч — все зависело исключительно от вратарей и охотников, ловцы даже не вышли на поле. Игра шла не на жизнь, а на смерть — палочки–выручалочки в виде снитча не было, каждый гол мог стать роковым… Счет был даже по нашим школьным меркам скромным: сорок — ноль, благо, в пользу Испании, уже матч подходит к концу, но… Внезапно охотник Франции пробивается–таки к воротам испанцев и забивает! До конца матча четыре минуты, близится катастрофа, и тут… Хитрые испанцы разом накидывают три автогола. Ничья, судьи дают дополнительное время, действует правило золотого гола. Понятия не имею, каким местом думали организаторы, но правила турнира утверждали, что золотой гол дает забившей команде пятьдесят очков…

— Снейп? — раздалось у меня из–за спины. И голос какой–то знакомый… Я обернулся.

Надо же, какая встреча. Думаю, удивились мы все примерно одинаково — что я, что Гарри Поттер с парочкой Грейнджер — Уизли.

— Поттер, — кивком поздоровался я с ним и, чуть погодя, с его друзьями. Попутно осмотрелся — меня слушал едва не весь магазин, да и поблизости мелькнула пара знакомых лиц, однокурсники… За спиной подозрительно сопел Себастиан, я же присмотрелся к своему двойнику.

Он стоял уверенно и, кажется, был чуть выше меня–прошлого, на носу у него покоились интеллигентные тонкие очки в прямоугольной оправе. Одет Гарри был в дорогую мантию, как и его спутники, в общем–то.

— Знаешь, — я еще раз критично осмотрел Поттера и покачал головой: — все же велосипеды тебе пойдут куда больше, — и повернулся обратно к Себастиану, продолжая рассказ. — Французы быстро подсчитали все и поняли, что им, в принципе, неважно, куда именно забивать гол, при любом раскладе, если забьют они, будет или победа, или проигрыш в десять очков — а с ним они вполне проходят дальше. И со свистком судьи охотники Франции в полном составе ломанулись к своим воротам…

Дальше последовал увлекательный пересказ злоключений испанцев, которым пришлось оборонять и свои, и чужие ворота. Я старался, передавая события едва не в лицах — пусть этот матч был не самым популярным, но он был довольно хорошо описан, не в последнюю очередь благодаря тому, что каждый участник со стороны обеих команд не поленился и написал полный отчет о своих действиях во время матча. Единственный настоящий сборник этих мини–мемуаров в виде папки с оригиналами отчетов стоил немало — хорошо хоть, дед Драко мог себе позволить и большие траты, и не отказал себе в удовольствии приобрести этот коллекционный лот. Ну а я сумел ознакомиться…

Сам матч закончился достойно — испанцы таки забили французам на дополнительном времени и получили свой законный проход в следующий раунд[1].

Выходили мы из магазина уже затемно. Нас провожали хлопки по плечам и одобрительные выкрики, продавец вручил мне снитч с подписями действующих чемпионов в подарок и сердечно попросил заходить еще, можно с другими братьями, столь же не интересующимися квиддичем. Себастиан спрашивал у меня, насколько сложно играть в квиддич, на чем и в чем лучше летать и не мешают ли полеты учебе. На последний вопрос я затруднился ответить, так что сказал честно:

— В моем случае учебе мешает решительно все, другие вроде справляются… Но ты лучше спроси отца, он вроде как декан, должен знать.

Дома родителей не оказалось, так что вечер мы провели в гостиной, покрошив бутерброды на диван и фигурно разложив дрова в камине — сначала, правда, в неприличные фигуры, а потом в интересную абстракцию. Сыграли несколько раз в шахматы, где сначала я совсем позорно продул мелкому, потом с горем пополам сводил игры вничью, два раза даже выиграл.

Когда мы пошли спать, родителей все еще не было, хоть часы и показывали два пополуночи. Я уже почти заснул, когда ко мне постучался Себастиан:

— Мэтт? Ты уже спишь?

— Да, мертвым сном. Сейчас и тебя усну. Себастиан, я устал, честное слово, и на очередной игре в шахматы просто упаду глазом на ферзя, насмерть…

— Эй, — со смешком сказал он, — я просто хотел поблагодарить тебя. Это было клево.

— Что? — сонно уточнил я.

— Все. Спасибо, — и он потопал к себе, не забыв закрыть дверь.

А утром магия кончилась. В смысле, меня с горем пополам растолкал Себастиан, и я в состоянии вареного и недорасчлененного полутрупа спустился вниз.

Завтракали мы уже полным составом, и Себастиан с радостью рассказывал родителям свои впечатления от вчерашней прогулки. Я откровенно клевал носом, все вопросы слышал раза, наверно, с третьего–пятого, так что вскоре меня оставили в покое.

Завтрак быстро закончился, и Себастиан уже сноровисто подмел тарелки со стола, Снейп потянулся за тряпкой, я, оценив расклад, стал к мойке. Меня тут же потеснила мама, и мы в четыре руки справились с коварной аннексией наших тарелок жиром и грязью.

Физический труд немного приободрил меня, так что, собравшись с духом и соскребя мысли по поводу ситуации в более–менее плотную кучу, я дернул Снейпа за рукав.

— Мы можем поговорить? — проникновенно спросил у него я, чуть покачнувшись.

— Полагаю, лучше будет присесть, — тонко улыбнулся он, видя мое состояние. — Или доспать и потом поговорить? — предложил Снейп.

— Нет, — решительно мотнул головой я. Снейп заинтересованно посмотрел на меня и, кивнув, пошел в библиотеку.

По пути я незаметно встряхнулся и подготовился к предстоящему спектаклю. Зельевар в моем «курсе молодого Мэтью Снейпа» играл не последнюю роль — во–первых, уроки с ним легализуют и/или реанимируют мои навыки в фехтовании, во–вторых… При всем уважении к Малфою и остальной компании, спарринг–партнеры из них после Снейпа… ну, хорошие, конечно, но только потому, что Северус действительно был лучшим.